Мифы народов мира

 

CXCVIII

 

                        Послы вскочили на коней своих,

                        В тревоге к Балигану понеслись,

                        Приехали туда, где ждал эмир,

                        От Сарагосы подали ключи.

                        «Что вы видали? – он послов спросил.

                        – Что ж короля ко мне не привезли?»

                        Кларьен в ответ: «Он при смерти лежит.

                        Вчера французы по ущельям шли

                        – Во Францию вел император их.

                        Он арьергард надежный отрядил:

                        Там граф Роланд, его племянник, был,

                        И все двенадцать пэров вместе с ним,

                        И двадцать тысяч рыцарей лихих.

                        Король Марсилий с ними в бой вступил.

                        Он и Роланд в сражении сошлись.

                        Роландов меч Марсилия настиг

                        И правой кисти короля лишил.

                        Граф и его наследника убил,

                        И рать арабов стер с лица земли.

                        Марсилий бегством должен был спастись.

                        Карл к Эбро по его следам спешит.

                        Король велел о помощи просить.

                        Испанию он вам отдать сулит».

                        Задумался эмир, челом поник,

                        Чуть не лишился разума с тоски.

                        Аой!

 

 

 

CXCIX

 

                        Сказал Кларьен эмиру: «Государь,

                        Был в Ронсевале сильный бой вчера.

                        Погибли у французов граф Роланд,

                        Двенадцать пэров, коих любит Карл,

                        И вся двадцатитысячная рать.

                        Король лишился правой кисти там.

                        Карл вышел к Эбро по его следам.

                        У мавров нет ни одного бойца:

                        Кто уцелел в бою, погиб в волнах.

                        Французы у реки разбили стан.

                        Теперь рукой подать от них до нас,

                        И вам легко закрыть им путь назад».

                        Сверкнул глазами грозно Балиган,

                        Возликовал, услышав речь посла,

                        С престола поднялся и приказал:

                        «Бароны, пусть покинет рать суда.

                        Все на коней! Довольно медлить вам!

                        Коль не успеет старый Карл бежать,

                        Ему я отомщу за короля

                        – За кисть его он голову отдаст».

 

 

 

CC

 

                        С судов арабы на берег сошли,

                        Седлают мулов и коней своих

                        И скачут в путь – что ж больше делать им'

                        Эмир в поход дружины проводил

                        И другу Жемальфену говорит:

                        «Ты под начал возьмешь мои полки».

                        Сам Балиган от войск отдельно мчит.

                        Летят четыре герцога за ним.

                        Вот в Сарагосу прибыли они.

                        К крыльцу подъехал, слез с коня эмир,

                        Ему четыре графа помогли.

                        К нему сбегает Брамимонда вниз,

                        На мраморных ступенях голосит:

                        «Увы мне, повелитель мой погиб!»

                        – И падает пред Балиганом ниц.

                        Эмир ей помогает встать с земли,

                        Идет наверх и вместе с ней скорбит.

                        Аой!

 

 

 

CCI

 

                        Король увидел – входит Балиган,

                        Двум слугам-сарацинам приказал:

                        «Приподнимите вы меня слегка».

                        Он в левом кулаке перчатку сжал

                        И молвил так: «Сеньер и государь,

                        Владения мои, и весь мой край,

                        И Сарагосу я вручаю вам.

                        Я и себя и рать сгубил вчера».

                        Эмир ему ответил: «Мне вас жаль,

                        Но медлить тут я не могу никак,

                        – Ведь Карл уйдет, меня не станет ждать.

                        Перчатку ж вашу я приму от вас».

                        Покой эмир покинул весь в слезах,

                        Аой!

                        По лестнице спустился до крыльца,

                        Сел на коня, догнал свои войска,

                        Вперед помчался, во главе их встал,

                        Бросает то и дело клич полкам:

                        «Вперед! Французы не уйдут от нас!»

                        Аой!

 

 

 

CCII

 

                        Чуть день взошел и небо озарилось,

                        Проснулся Карл, французов повелитель,

                        И Гавриил, сон короля хранивший,

                        Благословил его своей десницей.

                        Доспехи снял с себя король великий,

                        Бароны вслед за ним разоружились,

                        И поскакало войско торопливо

                        По тропам и дорогам в путь неблизкий,

                        Взглянуть на тех, кто пали и погибли

                        В день злополучной ронсевальской битвы.

                        Аой!

 

 

 

CCIII

 

                        Карл прискакал обратно в Ронсеваль,

                        При виде мертвых горько зарыдал,

                        Французам молвил: «Не спешите так.

                        Я впереди теперь поеду сам.

                        Племянника хочу я отыскать.

                        Раз в Ахене я новый год встречал.

                        Не мало собралось баронов там,

                        И каждый похвалялся тем, что храбр.

                        А мой племянник граф Роланд сказал,

                        Что, коль придется на чужбине пасть,

                        Он будет впереди своих лежать,

                        Спиной к отчизне и лицом к врагам,

                        Как победитель даже в смертный час».

                        Отстала свита на бросок копья.

                        На холм искать Роланда едет Карл.

 

 

 

CCIV

 

                        Карл стал искать Роланда на холме.

                        Там у травы не зелен – красен цвет:

                        Алеет кровь французская на ней.

                        Заплакал Карл – не плакать мочи нет,

                        Три глыбы он меж двух дерев узрел,

                        На них увидел Дюрандаля след,

                        Близ них нашел племянника в траве.

                        Как мог король всем сердцем не скорбеть!

                        Он спешился там, где лежал мертвец,

                        Покойника прижал к груди своей

                        И с ним без чувств простерся на земле.

 

 

 

CCV

 

                        Король пришел в сознание опять.

                        Немон и Аселен, гасконский граф,

                        Брат Жоффруа Тьерри и Жоффруа

                        Снести его под сень сосны спешат.

                        Увидел Карл – лежит пред ним Роланд,

                        Оплакивать племянника он стал:

                        «Пусть, друг Роланд, господь простит тебя!

                        Тебе не будет равных никогда

                        В искусстве бой вести и побеждать.

                        Кто отстоит честь Карла от врага?»

                        И вновь король без чувств и сил упал.

                        Аой!

 

 

 

CCVI

 

                        Король наш Карл пришел в сознанье вновь.

                        Бароны держат на руках его.

                        Племянника он видит пред собой.

                        Тот с виду цел, но побелел лицом,

                        Глаза его потухли, мутен взор.

                        Стал наш король тужить над мертвецом:

                        «Да впустит в рай тебя, Роланд, господь,

                        Тебе даст место средь святых цветов.

                        Себе на горе ты сюда пришел.

                        Мне о тебе теперь скорбеть по гроб.

                        Лишусь я славы и утрачу мощь.

                        Кто отстоит честь Карла от врагов?

                        Мой лучший друг расстался здесь со мной:

                        Нет средь моей родни таких бойцов».

                        Рвет волосы в отчаянье король.

                        Стотысячная рать скорбит кругом,

                        Не в силах слезы удержать никто.

                        Аой!

 

 

 

CCVII

 

                        «О друг Роланд, когда я в Лане[120 - Лан при последних Каролингах (в конце IX – начале Х в.) был столицей западной франкской державы наряду с Ахеном, еще не утратившим своего значения (см., например, ст. 2917).] буду,

                        Когда опять увижу край французский,

                        Из многих стран пришельцы соберутся

                        И спросят, почему ты не вернулся,

                        А я скажу: „В Испании он умер“.

                        Мне королевством будет править трудно,

                        Скорбь о тебе всю кровь мою иссушит».

 

 

 

CCVIII

 

                        «Роланд, мой друг, цвет молодости смелой!

                        Когда я буду в ахенской капелле,

                        Придет туда народ послушать вести,

                        И горестно я объявлю пришельцам:

                        „Погиб Роланд, стяжавший мне победы.“

                        Мы в страхе саксов больше не удержим,

                        Пойдут теперь на нас болгары, венгры,

                        Восстанут Рим, Апулия, Палермо,

                        И Калиферн[121 - Калиферн – видимо, какая-то область в Азии, недалеко от Алеппо.], и африканцы-негры.

                        День каждый будет приносить мне беды.

                        За кем пойдут мои полки в сраженье,

                        Коль нет того, кто шел пред ними первым?

                        О Франция, как ты осиротела!

                        Так горько мне, что рад я был бы смерти».

                        Рвет бороду король, скорбит безмерно,

                        Рвет волосы седые в сокрушенье.

                        Стотысячная рать с ним плачет вместе.

 

 

 

CCIX

 

                        «Увы, ты жизни, друг Роланд, лишился.

                        Пусть рай отверзнет пред тобой Спаситель.

                        Для Франции позор твоя кончина.

                        Я так скорблю, что не в охоту жить мне.

                        Мои бойцы из-за меня погибли.

                        Царю небесный, сын святой Марии,

                        Пусть не вступлю я вновь в ущелье Сизы;

                        Пусть раньше плоть мою мой дух покинет,

                        Чтоб с душами их воссоединиться;

                        Пусть здесь меня схоронят рядом с ними».

                        Рвет бороду седую Карл Великий,

                        И говорит Немон: «Скорбит властитель».

                        Аой!

 

 

 

CCX

 

                        Анжуец Жоффруа сказал: «Сеньер,

                        Умерить постарайтесь вашу скорбь.

                        Пусть сыщут христиан меж мертвецов,

                        Всех наших, кто арабами сражен,

                        И приготовят погребальный ров».

                        Король ответил: «Затрубите в рог».

                        Аой!

 

 

 

CCXI

 

                        В рог Жоффруа Анжуйский затрубил.

                        По слову Карла спешились полки,

                        Средь мертвецов нашли друзей своих,

                        Тела в могилу общую снесли.

                        Немало с войском шло духовных лиц

                        – Епископов, аббатов и других.

                        Они, свершив заупокойный чин,

                        Усопшим отпустили все грехи,

                        И обкурили фимиамом их,

                        И с превеликой честью погребли.

                        Что делать – их с собой не увезти.

                        Аой!

 

 

 

CCXII

 

                        Лишь трех бойцов земле не предал Карл:

                        То были Оливье, Турпен, Роланд.

                        Им грудь рассечь велел он пополам,

                        Извлечь и в шелк закутать их сердца,

                        Зашить в оленью кожу их тела,

                        Везти домой в трех мраморных гробах.

                        Но до того, как положить туда,

                        Обмыть настоем перца и вина.

                        Тибо и Жебоэна кликнул Карл,

                        Милона и Отона подозвал:

                        «Везите мертвецов на трех возах,

                        Ковром восточным их накрыв сперва».

                        Аой!

 

 

 

CCXIII

 

                        Путь к Франции направил Карл Великий,

                        Как вдруг разъезд языческий увидел.

                        Вот два гонца от мавров отделились,

                        Приносят Карлу вызов от эмира:

                        «Вам не уйти от нас, король спесивый!

                        Наш Балиган повсюду вас настигнет.

                        С несметным войском он сюда явился.

                        Посмотрим, впрямь ли вы неустрашимы».

                        Аой!

 

 

 

CCXIII

 

                        Король рукой за бороду схватился,

                        Припомнил всех, кто пали и погибли,

                        Окинул войско взором горделивыми

                        И громким, звучным голосом воскликнул:

                        «В седло, бароны! Приготовьтесь к битве!»

                        Аой!